Долгушин о Любови Кунаковой: продолжение линии Марины Семеновой
С очаровательной Любовью Алимпиевной Кунаковой мы встретились в одном из кафе Санкт-Петербурга. Полтора часа беседы пролетели как полторы минуты. Если дальше вы увидите текст в кавычках, значит, это прямая речь Любовь Алимпиевны.
Мама будущей народной артистки - Валентина Ильинична, токарь. Папа – Алимпий Николаевич, сталелитейщик. По роду деятельности – абсолютно никакого отношения к искусству. Жили в Ижевске в коммуналке на три семьи. Люба уехала от них в 11 лет.
Как получилось?
«В Ижевске не было балетного театра. И мы с подружкой пришли в балетный кружок в местном Доме пионеров (кто не в курсе, что это – пусть спросит у старшего поколения, автор). И подружка прочла в газете, что из Перми приехал педагог отбирать детей в Пермское хореографическое училище. В Дом пионеров тоже пришли, но искали детей десяти лет. Тогда принимали после третьего класса обычной школы. А мне было уже 11, и я заканчивала четвертый. Ладно, пошли на просмотр сами. Педагог, а это была Софья Владимировна Хицелиус, просмотрела человек 300, а отобрали 15 (10 девочек, пять мальчиков) – в национальный класс».
Как отнеслись родители?
«Я прихожу домой, мама спит после смены, вбегаю в комнату, кричу с порога, что меня приняли! Куда приняли? Я уезжаю в Пермь. Мама не хотела отпускать меня, но папа ее убедил. Я считалась всегда папиной дочкой».
Итак, поехали на поезде в Пермь. Была там и десятилетняя Галя Шляпина. О ней я писал раньше, но мне показалось интересным, что думает Любовь Алимпиевна о маленькой Гале: «Она была полная, жизнерадостная, артистичная с детства, свободная внутри, она не стеснялась. Мы все были забитые, стеснительные, а она в вагоне какие-то индийские танцы танцевала»!
Приехали в училище.
«Меня взяли сразу, у меня были хорошие данные, я была худенькая. Предложили, раз я была на год старше, пойти во второй класс. Нет, куда я без девочек, я уже со своей группой. Вот и поучилась два раза в четвертом классе. После этого с общеобразовательными предметами у меня стало гораздо лучше. Я отличницей никогда не была – хорошисткой».
Всех поселили в интернате. Люба как-то быстро освоилась и точно не просилась домой. Из 15 человек, что приехали, несколько человек уехали, в том числе все мальчики. Учились одни девочки. Первые два года класс вела С.В. Хицелиус.
«Особых трудностей не было. В первых классах нас выводили на сцену птичками. Я была журавлем».
«С третьего класса по восьмой мы были у Галины Константиновны Кузнецовой. Она ленинградка. Такая тактичная, милейшая, добрейшая женщина, мы ее обожали. Никогда не повышала голос, все объясняла. Мы классом были дома у них, и на дачу возили даже. Мы там все заготовки поедали. Я сластеной жуткой была. Михал Михалыч, муж Галины Константиновны, знал это, предлагал варенье. Мы прямо отрывались там»
«А это можно будущим артистам балета?» – наивно спросил я.
«Хочется. Я вообще все детство не ела нормально, только сладкое. Нагрузки все это переваривают».
Проблема возникла, когда дуэтом надо было заниматься, а мальчиков нет. И училище пошло на эксперимент: набрали класс мальчиков лет четырнадцати. Вот тогда и появился в училище юный Гена Судаков: «Молодец, трудяга, артист. Его все сразу узнали, полюбили. Позже Боярчиков поставил на него Меркуцио, он сразу как “выстрелил»!
Люба очень рано стала танцевать сольные партии. В седьмом классе она танцевала в театре Повелительницу Дриад и Фею Сирени. А также главную партию в училищном балете «Коппелия».
И тут автор честно признался, что знает балет только из зрительного зала и профессионально в нем не разбирается.
Ответная реплика народной артистки сразу согрела душу: «А не надо, зачем, зрителю не надо разбираться, потому что если это талантливо, если это правда – все понимают»!
А еще в 7 классе ученица Кунакова ездила на 1-й международный конкурс артистов балета в Москву, в качестве солистки - без партнера. В сопровождении Галины Константиновны. Тогда не было старшей и младшей групп. Так что состязаться пришлось со взрослыми артистками, включая Нину Сорокину и Малику Сабирову. Получила диплом. Как изящно выразился в разговоре со мной отец Каллиник (в миру - Геннадий Судаков): «К сожалению, там не хватило медалей просто. Конечно, она была достойна медали, и я думаю, даже золотой». Правильно мыслите, отче!
Интересный случай был с современным номером, который полагалось исполнить по условиям конкурса. Готовили вариацию Миледи из «Трех мушкетеров», но председатель жюри великая Уланова сказала, что Миледи не по возрасту юной ученице. Выучили русский танец, но – на пальцах. «Это 1969 год. Тогда все, что не классика, не Петипа и Фокин, что было поставлено прямо тогда - все считалось современной хореографией», - объяснила Любовь Алимпиевна.
А на выпускном спектакле Кунакова была уже Одеттой-Одиллией.
После училища ее, минуя кордебалет, сразу взяли на солистку. В первый же сезон она станцевала Аврору в «Спящей красавице», Машу в «Щелкунчике», во второй сезон - Мирту («Жизель») и не только.
Репетитором был тогда Юлий Иосифович Плахт, прекрасный педагог по отзывам всех, кто его знал. «Мы его боялись страшно. Строгий был, казалось, но с юмором».
«В то время, когда Боярчиков ставил в театре “Ромео и Джульетту”, я готовилась и ездила на конкурс в Варну, где получила золотую медаль. С Маратом Даукаевым (у него вторая премия). Джульеттой стала Галя - безумно артистичная, обаятельная, а сцена требует открытых чувств, и балетмейстеры тоже это любят. Галя могла перевоплотиться. Ей повезло с Боярчиковым»!
А Люба танцевала в постановках Боярчикова «Три мушкетера» и «Чудесный Мандарин».
И все-таки, чтобы лучше понять, какой была в то время моя собеседница, я расспросил о ней старейшину пермского балета Кирилла Александровича Шморгонера. Далее цитирую с сокращениями: «Любочку, а как же! Мы с ней танцевали “Лебединое”, “Дон Кихот”… Она технически все, что угодно, могла. Данные замечательные были. О ней Коля говорил, что она была как воск, что из нее слепишь, и она все сделает. Она виртуоз была. И как человек – лучшего, порядочного и добрейшего человека не знаю»! (Коля – Боярчиков, они со Шморгонером дружили – автор).
Потом был фестиваль «Белые ночи» в Ленинграде (1973 год), нынешнем Санкт-Петербурге. Заключительный концерт проходил на сцене театра имени Кирова, который теперь – Мариинский. Приехали с Юрием Петуховым. Готовились исполнить па-де-де из «Дон Кихота», но его должны были танцевать более известные Нинель Кургапкина и Михаил Барышников. Пришлось взять «Коппелию». Причем в Кировском редакция «Коппелии» отличалась от таковой в Перми. Так Петухов выучил и станцевал вариацию в местной редакции, причем (цитирую партнершу) «потрясающе, запросто, даже не засомневался»!
А после концерта Игорь Дмитриевич Бельский – тогдашний главный балетмейстер Кировского – спросил балерину Кунакову, не хочет ли она работать у них.
«Я обалдела, конечно. Он спросил, танцую ли я “Лебединое озеро”. Я сказала «да». Тогда приезжайте, на следующий месяц вызовем Вас на гастроли, станцевать дебют, чтобы взять Вас на положение солистки. – Ой, а я не могу, мы сейчас уезжаем на гастроли в Италию, Австрию, ФРГ и Нидерланды. Как я брошу, я патриотка. – А дальше у нас отпуск, ну тогда в следующем сезоне».
Но только в канун Нового года (1974) пришло приглашение на два спектакля, с местными танцовщиками. Боярчиков отпустил на две недели. А после этих гастролей Бельский сказал, что перезвонит. И перезвонил - 1 апреля. Вопреки традиции, то была не шутка. Кунакова бросила всё и приехала в Ленинград.
Ей дали комнату в театральном общежитии на улице Росси. И на тот момент уже заслуженная артистка России ходила заниматься на уроки и смотреть спектакли. Через две недели её оформили, наконец, в Кировском. В статусе первой солистки. За 18 лет работы Кунакова станцевала главные партии в 12 спектаклях, не стану все перечислять, желающие прочтут в Интернете, а я здесь пишу о том, что в Инете не найти.
Еще раз дам слово Геннадию Судакову: «Она как балерина невероятно одаренная. Никита Долгушин говорил, что этакая стать абсолютно русской балерины, продолжение линии Марины Семеновой, такого плана. Они обе (со Шляпиной – автор) ученицы Кузнецовой. Кузнецова очень любила своих учениц и любовь передалась им всем. Люба очень обаятельна, у нее внутреннее состояние, вот этой вот красоты какой-то, гармонии. Гармония всегда от Бога. Если дисгармония – это от лукавого. И очень просто определить, какой танец от Бога, какой танец от лукавого».
Сначала новоиспеченная ленинградка несколько лет репетировала с Ольгой Николаевной Моисеевной, а потом и с другими репетиторами.
После трех лет в общежитии дали первую квартиру (тогда не было свободной купли-продажи жилья).
Высшее образование уже народная артистка России Кунакова получила в ГИТИСе на курсе Германа Николаевича Прибылова «Методика классического балета».
После увольнения из театра Любовь Алимпиевна танцевала еще пять лет как самостоятельная танцовщица. Её без конца приглашали на гастроли маленькие коллективы, тогда было принято, чтобы с ними ездили солисты Большого и Кировского.
«Я ездила как сумасшедшая по всему свету… Я перетанцевала не 20 лет, а 27. А потом заболело бедро, танцевать не могу. И Бельский, он тогда уже возглавлял «Вагановку», пригласил меня преподавать на старших курсах. А на линейке 1 сентября от театра присутствовал Махар Хасанович Вазиев. И он предложил быть репетитором в театре. Так я стала и в театре, и в школе. Сил хватило на пять лет. А потом уличное движение стало жуткое – не доехать быстро. Я бросила».
Среди прочих гастролей, Кунакова побывала и в Израиле. В связи с этим мы вспомнили замечательную танцовщицу, педагога, хореографа, художественного руководителя «Иерусалимского балета» Надю Тимофееву. «Я знакома с ней. Я ее видела маленькой. Я была у нее дома. Ездила к Нине Тимофеевой, ее маме, она показывала “Легенду о любви”. Я огорчилась, когда она уехала. Я видела экзамен её выпускной – на пленке. Она шикарно сдавала экзамен, сильная такая. У нее прямая дорога (была) в Большом театре танцевать».
Перестала преподавать в Академии, а в театре педагог-репетитор Кунакова работает до сих пор. В прошлый – юбилейный – год 4 танцовщицы, с которыми работает Любовь Алимпиевна, записали поздравительное видео. Его можно увидеть по ссылке: https://vk.com/wall-130074765_130476.
А пока – для тех, кто не зарегистрирован вконтакте, только одна цитата из видео от Марии Ильющенко: «Любовь Алимпиевна для меня еще и как балетная мама… Самая моя большая проблема, что я начинаю сама себя обкрадывать, что-то не доделывать… И она все время говорит: “Маша, все делай в полную силу, дорабатывай”. Она еще удивительный человек в плане того, что она очень интеллектуальный и интеллигентный человек, петербуржский, настоящий»!
И встречно – о Маше – уже мне говорит педагог: «Она умнейшая. Вы с ней не соскучитесь. У нее есть письменные работы, которые чуть ли не кандидатские. Она писала статью о Баланчине. У нее высшее образование уже есть. Я с ней с первого года, сразу со школы. И как танцовщица – шикарная. Звездочка. В «Баядерке» монолог (танец с корзиной) даже в концертном исполнении - она смогла передать те эмоции, которые есть в спектакле».
Но, юбилейные речи – одно, а меня всегда интересовала простая житейская правда: понятно, зачем репетитор (по сути – тренер) юной Машеньке, но зачем титулованной балерине с 20-летним стажем работы на сцене нужен тренер. Этот вопрос я задал народной артистке РФ Виктории Терешкиной. И Виктория Валерьевна не замедлила с ответом (цитирую полностью): «Педагог для артиста - самый близкий и самый важный человек в театре. Работать без репетитора, все равно что без зеркала. Дело в том, что в нашей профессии невозможно достичь совершенства, и до конца своей карьеры мы остаемся учениками. Безусловно у меня большой опыт, но «взгляд со стороны» всегда нужен! Причем «взгляд» человека, которому ты доверяешь. С Любовь Алимпиевной у нас взаимная любовь, я ей благодарна за чуткость и поддержку в трудную минуту»!
Через зеркало, как сказала педагог, все проконтролировать нельзя. «Я говорю: не смотри в зеркало. Потому что не работает правильно голова, если ты цепляешься за зеркало. Когда делаешь фуэте, что ты можешь увидеть во время вращения? А педагог все замечает. Педагог нужен даже народным артистам. Для контроля, для формы, для поддержки даже. Очень трудно еще себя заставить: прийти и самой себя истязать».
Забыл еще упомянуть, что у Любовь Алимпиевны есть прекрасный муж Сергей Штыков, выпускник АРБ имени Вагановой, в прошлом - солист Михайловского театра, сейчас – хореограф у фигуристов.
В планах у педагога Кунаковой сделать юбилейный вечер. Где-то в мае. Сама танцевать не будет – это будут делать ее ученицы. Ждем!!!
На фотографиях, предоставленных героиней интервью:
1. Любе 17 лет. В гримерке в костюме Феи Сирени.
2. В «Лебедином» с Сергеем Бережным.
3. На гастролях в Лондоне с Андрисом Лиепой.
4. На поклон.
Семен Ратнер
27 января 2023
